Юридическая библиотека

Переход от советской правовой системы к российской защитил процесс реформирования отечественной судебной системы. Реформа ставила задачу формирования такой судебной системы, которая в действительности была бы мощной защитницей единой для всей страны конституционной законности, прав и законных интересов граждан.
Судебная власть призвана защищать и укреплять конституционно-правовые основы и общеправовой характер всего постсоветского строя в России, существенно усилить правовой профиль российской государственности, значительно облегчить нагрузки двух первых ветвей власти, содействовать их согласованному взаимодействию на почве и в рамках всеобщей и единой конституционной законности.
Несмотря на 20-летний период судебного реформирования, следует, к сожалению, констатировать не только близость его окончания, но и наличие многочисленных стратегических ошибок, отрицательно сказывающихся на эффективности функционирования судебного аппарата и, в конечном счете, всего судебно-правоохранительного механизма Российского государства.
Концепция судебной реформы, принятая 24 октября 1991 г., предполагала создать в стране стройную и сильную судебную систему, способную объективно и беспристрастно осуществлять правосудие, защищать права и законные интересы граждан.
Безусловно, определенные достижения есть: это и принятие ряда конституционных законов, регулирующих отношения в сфере осуществления правосудия, и создание Конституционного Суда РФ и во всех субъектов Российской Федерации, расширение компетенции судебного контроля и целый ряд других вопросов.
Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что многочисленные нарушения законов, допускаемые органами следствия и дознания при расследовании уголовных дел, приходится устранять судам.
Анализ причин прекращения уголовных дел в судах Республики Северная Осетия–Алания в 2013–2014 годах, вынесения оправдательных приговоров свидетельствует о том, что качество предварительного следствия и дознания по конкретным уголовным делам не соответствует предъявляемым требованиям, нет должного контроля со стороны руководителей следственных подразделений и прокуроров, осуществляющих надзор за следствием и дознанием.
Вследствие этого нередко на скамье подсудимых, а то и за решеткой, оказываются люди, чья вина в инкриминируемых им деяниях не бывает доказана, а порой и вообще отсутствует состав преступления.

Так, приговором Ленинского районного суда г. Владикавказа от 21.02.2014 г. оправдана гражданка Т. за отсутствием в ее действиях состава преступления.
Органом предварительного расследования она обвинялась в том, что, будучи членом избирательной комиссии, совершила фальсификацию избирательных документов.
14.10.2012 г. в день проведения выборов депутатов Парламента РСО-Алания пятого созыва, являясь секретарем избирательной комиссии избирательного участка № 243, она решила путем фальсификации избирательных бюллетеней повлиять на итоги выборов. С этой целью, имея непосредственный доступ к бланкам избирательных бюллетеней, неправомерно завладела 12 бюллетенями и сфальсифицировала их, проставив в них отметки о голосовании за партии и кандидата. Затем она попыталась вбросить эти двенадцать бюллетеней в урну для голосования вместе с двумя бюллетенями, выданными лично ей для голосования. В этот момент она была замечена наблюдателями, которые своими действия сумели обратить внимание находившихся на избирательном участке лиц на неправомерные действия Т., а также предотвратить возможность вброса указанных бюллетеней в урну для голосования.
Допросив в судебном заседании свидетелей, исследовав письменные материалы уголовного дела, суд пришел к выводу, что на их основе лишен возможности вынести обвинительный приговор и осудить Т. по предъявленному ей обвинению по следующим основаниям. «Законодатель РФ определил и закрепил нормативно-правовую базу, регламентирующую действия членов избирательной комиссии при выявлении нарушений законодательства Российской Федерации, а также рычаги воздействия на них, регламентированные Федеральным законом РФ №67 «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации». Исследованные в судебном заседании три экземпляра акта о нарушении избирательного законодательства, составленные от имени одного из наблюдателей, не могут быть положены в основу обвинительного приговора, не имеют доказательственной силы, поскольку составлены с нарушением вышеупомянутого закона, они не подписаны председателем Участковой избирательной комиссии, что является обязательным и влечет за собой необходимость совершения определенных действий. В соответствии с п. 25 ст. 68 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» участковая избирательная комиссия обязана рассмотреть поступившие в день голосования до окончания подсчета голосов жалобы (заявления) лиц, присутствующих при подсчете голосов, и принять соответствующие решения, которые приобщаются к первому экземпляру протокола участ
ковой комиссии об итогах голосования. Акты и заявления в соответствии с п. 30 ст. 68 указанного выше закона должны быть приложены к протоколу при передаче его в Территориальную избирательную комиссию и считаются его неотъемлемой частью. При этом в указанных актах и заявлении отсутствует ссылка на отказ от их подписания.
Кроме того, суд в приговоре указал, что согласно заключению эксперта сами бланки избирательных бюллетеней являются достоверными, не поддельными. «При таких обстоятельствах вывод органа предварительного расследования о том, что Т. сфальсифицировала бюллетени для голосования, является не состоятельным, не установленным предварительным расследованием и судебным заседанием».
Оправдательный приговор был обжалован государственным обвинителем в апелляционном порядке.
21 апреля 2014 г. определением апелляционной инстанции оправдательный приговор в отношении Т. оставлен без изменения, и он вступил в законную силу.
Аналогичных примеров, подтверждающих распространенность нарушений прав и законных интересов граждан правоохранительными органами при расследовании преступлений, более чем достаточно.
В 2013–2014 годах всего судами РСОАлании оправдано 5 человек, в отношении 3-х лиц уголовное преследование прекращено в суде в связи с отсутствием события преступления либо по другим реабилитирующим основаниям.
Несколько слов хочется сказать о роли прокурорского надзора за соблюдением конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве. Данная проблема находится на постоянном контроле у прокуроров, занимающихся надзорной деятельностью в этом направлении. Причины вынесения оправдательных приговоров и постановлений о прекращении уголовного дела систематически анализируются, по каждому делу составляется соответствующее заключение о законности и обоснованности принятого судебного решения, которые затем рассматриваются руководством прокуратуры республики с принятием конкретных мер.
Однако, как свидетельствует судебная статистика, количества лиц, незаконно привлеченных к уголовной ответственности, из года в год меньше не становится, качество предварительного следствия и поддержания государственного обвинения в судах оставляет желать лучшего.
Основная проблема становления правосудия в любом обществе, в том числе и в Российском государстве, связана с самостоятельностью, полной независимостью, наличием реальной возможности принимать ответственные решения без постороннего вмешательства, руководствуясь при этом только законом. Это было заветной целью реформаторов всех времен. Но разве эта цель сегодня достигнута? На бумаге – да, а в реальной жизни – нет.
Независимость судей – одно из главных
условий существования в стране самостоятельной и авторитетной судебной власти, способной объективно и беспристрастно осуществлять правосудие, защищать права и законные интересы граждан [2].
Авторитет суда определяется тем, что правосудие, как одна из опор правового государства, должно быть гарантом демократических устоев общества. Специфика работы судей всех уровней по уголовным и гражданским делам такова, что определение меры ответственности, принятие решений вызывает чаще негативные оценки, критические суждения и жалобы. В этих условиях государство и общество обязаны активно оберегать авторитет и честь, достоинство и независимое положение судей.
Несмотря на многочисленные примеры, говорящие о положительных сдвигах в деятельности судебной власти, существует множество негативных тенденций, которые в ряде случаев сводят на нет многие достижения в данной области. Недостаточное внимание, которое уделяется этой проблеме, негативно сказывается на деятельности всей судебной власти. На наш взгляд, назрела необходимость принятия Федерального закона «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации» и Федерального конституционного закона «О федеральных административных судах РФ». Принятие этих законов позволит детально урегулировать наиболее важные стороны организации и деятельности указанных судов. Требуют своего решения вопросы, касающиеся специализированных судов и порядка деятельности суда присяжных.
Кроме того, пора ввести в УПК РФ понятие «институт установления объективной истины» и наделить участников уголовного судопроизводства новыми правами.
В чем суть этого нововведения? Введение в УПК института установления объективной истины по уголовному делу позволяет обеспечить гарантии конституционного права на справедливое правосудие и повысит степень доверия граждан к правосудию.
Нынешний Уголовно-процессуальный кодекс РФ вступил в силу в 2002 году. К числу его
неоспоримых достоинств можно отнести состязательность уголовного судопроизводства, а также строгое разграничение процессуальных функций и соответствующих полномочий.
Сторона защиты наделена правом собирания доказательств и возможностью активного участия в процессе доказывания. Значительно расширены процессуальные гарантии обеспечения конституционных прав и свобод человека, особенно в сфере уголовно-процессуального принуждения.
Ранее много говорили о том, что введение состязательности на процессе выведет суд на качественно новый уровень, избавит его от «тоталитар
ного прошлого», а также позволит выносить объективные решения. Но этого не случилось. Дело в том, что разработчики обошли вниманием некоторые традиционные институты уголовного судопроизводства, доказавшие свою ценность на протяжении многих лет. В первую очередь это относится к объективной истине. Именно она была целью уголовно-процессуального доказывания. Считалось, что только на основе истинных знаний об обстоятельствах преступления возможно справедливое осуждение виновного [3].
Разработчики УПК сделали это случайно или намеренно?
Основные доводы сторонников исключения объективной истины из уголовного процесса сводились к тому, что этот институт является «пережитком марксистско-ленинской политической идеологии».
Они говорили, что в уголовном процессе, в отличие от научного познания, объективная истина недостижима. А главное, что в условиях состязательной модели судопроизводства этот вид истины вообще становится ненужным.
Многие юристы, в том числе именитые, были против такого подхода, образно говорили, что «вместе с водой разработчики выплескивают и ребенка» [4].
До сих пор эти позиции представляются спорными как в научных кругах, так и среди практических работников. Во-первых, объективная истина не имеет ничего общего с какой-либо политической идеологией. В российском уголовном процессе требование об установлении объективной истины существовало задолго до зарождения марксистско-ленинской философии. Всегда считалось, что при рассмотрении уголовного дела главная задача суда и судей состоит в том, чтобы «докопаться до истины».
Суду же в сегодняшнем процессе отводится роль пассивного наблюдателя, он не должен проявлять какую-либо активность в собирании доказательств. Решили, что это может, якобы, лишить его беспристрастности и нейтралитета в споре, невольно поставив на сторону либо защиты, либо обвинения. Судья лишь способствует сторонам в реализации их прав и законных интересов и следит за порядком [5].
Между тем, острие закона должно быть направлено на усиление гарантий, обеспечивающих справедливость правосудия. А сделать это невозможно без выяснения обстоятельств уголовного дела такими, какими они были в действительности, то есть установления по делу объективной истины. Проще говоря, процесс доказывания по уголовному делу должен быть ориентирован на достижение объективной истины. Это является необходимым условием правильного разрешения уголовного дела. Но УПК РФ не содержит требования о принятии всех возможных мер, направленных на ее отыскание. Не способствует установлению истины и реализованная в законе модель состязательности [6]. Она тяготеет к чуждой традиционному российскому уголовному процессу англо-американской доктрине. В ней суду отводится роль пассивного наблюдателя за процессуальным противоборством сторон. Поэтому в таком процессе приоритетной является не объективная, а формальноюридическая истина, определяемая позицией стороны, победившей в споре, даже если она не соответствует действительности.
Романо-германская модель уголовнопроцессуального доказывания, к которой традиционно тяготеет и российское уголовное судопроизводство, основывается на приоритете достоверного, объективно истинного знания о событии преступления при принятии итогового решения по делу. Требования принять все меры к отысканию истины традиционно содержались в российском уголовнопроцессуальном законодательстве, в частности, в Уставе уголовного судопроизводства 1864 года, УПК РСФСР 1922 года, а также УПК РСФСР 1960 года. Такой подход в наибольшей степени обеспечивает конституционные права граждан и гарантирует справедливость правосудия.
С учетом сказанного предлагается восстановить в правах активное участие суда в отыскании истины по делу. Для этого необходимо уголовнопроцессуальный кодекс дополнить положениями, образующими в совокупности институт установления объективной истины по уголовному делу. Должны быть скорректированы и полномочия председательствующего в судебном заседании. В соответствии с новой редакцией части первой статьи 243 УПК РФ председательствующий не только руководит судебным заседанием и обеспечивает состязательность и равноправие сторон, но и принимает меры к всестороннему, полному и объективному выяснению всех обстоятельств уголовного дела.
Расширение должны делаться за счет требований об устранении неполноты предварительного расследования.
Кроме того, к негативным моментам при реализации Концепции судебной реформы можно отнести: традиционный российский менталитет, выраженный в непослушании закону, неуважении к любым властям, в том числе и к суду, попытки ограничить неприкосновенность судей, а значит, и их независимость: концептуальное расхождение региональных администраций с федеральным Правительством в отношении к судебной власти на местах и многое другое.
В заключение надо отметить, что процесс становления судебной власти как самостоятельной ветви власти в России пока не завершен. Ее реформирование необходимо продолжить, иначе многие важные достижения в процессе становления ее как независимой и самостоятельной системы могут оказаться под угрозой. А ведь процесс укрепления судебной власти является первым и существенным шагом в построении демократического правового государства. От того, как этот вопрос будет решен законодателем и насколько адекватно это решение будет воспринято обществом, в огромной степени зависит будущее суда.

Литература
1. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12 дек. 1993 г. (в ред. от 21 июля 2014 г.) // Рос. газ. 25 декабря. 1993. №237.
2. Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 дек. 2001 г. № 174-ФЗ: в ред. от 21 июля 2014 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2001. №52, ч. 1, ст. 4921.
3. О судебной системе Российской Федерации: федер. конституционный закон Рос. Федерации от 31 дек. 1996 г. № 1-ФКЗ: в ред. от 5 февр. 2014 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1997. № 1, ст. 1.
4. О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства: федер. закон Рос. Федерации от 20 авг. 2004 г. № 119-ФЗ: в ред. от 3 февр. 2014 г., с изм. от 4 июня 2014 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2004. № 34, ст. 3534.
5. Гриб В.В. Правосудие в России // Российский судья. 2012. № 7.
6. Володина Л.М. Механизм защиты прав личности в уголовном процессе. Томск, 2010.